Совершенно согласен про http://www.openspace.ru/literature/events/details/16940 китайцев из народа, у которых рефлексии ни на грош. Китайцы пежоративно отфыркиваются и напускают безапелляционный поклёп на всё, что народ не прёт. Спрос и реклама рождают интонацию, поиски вечного, оказывается... Ибо, надо заметить, знаки модернистского времени мертвы. Вещает Аствацатурова. Я расскажу о знаках времени нынешнего. Идём мы с Сиситой. По Киеву висят афиши выступлений Пугачихи, Гурченко и Моисеева. Программа Пугачихи называется Сны о любви (сокрушительная дрочба старухи в парике), программа Гурченко - Чувство новизны (свежая пластика, морщину последнюю на жопу натянула) и наконец программа Моисеева зовётся Десертом (животворящая конча на пузе). Вот знаки! Ни на что большее бесконечно унылый совок не способен. Ему просто неведомы другие жанры. Аствацатурова, Емелина и прочая лубочная шваль с бору по сосенке надковырнули смыслов в переводной литературе, переложениях вроде Джойсов, Миллеров и с каждого утюга свистят, какие они, дескать, книгочеи. Покажи мне мысль, метафору. Нихуя! Бедна замусоренная голова, поросла бурьяном. На нашем препаскудном медиаполе фосфорятся пусть и не совсем дремучие, но старые и нищие. Увидеть в литературе эмоциональный перехлёст, претензию, хабал и вычурную метафору - это для них эквивалент смерти. Но они залупятся волей-неволей, как и всякое совочное педрильйо. Восковой блеск лобка померкнет перед хлёсткой глубокой метафорой. На родине Кадыровых и Яныков это никогда не будет спросом - тут нужно идти в ногу со временем, которое провозглашает за высшую художественную единицу шалаву всех времён и уродов Проханова. Сталин живее всех живых. Да выстрелить, получить признание можно только в обход скотам, в зоне нюрнбергского поля, где этическое - не пустой звук. Приговор: в Емелине постмодерн - принцип, но не размах. Ну не получается у старпёра играться со словом «хуй&quot», как его не олицетворяй. Или вот история с книгами Волчека. Поменьше грузи читателя мыслёй. Мысля и по пизде потечёт, особенно в параше. Зато дохуя трансгрессии, которая читателю параллельна же - он её не переживёт. Автор очередной переводной поебени вдыхает жизнь герою через хуй собачки, а не через рождённый любострастьем образ, как у Жана Жене. Многостаночные двустволки Запада и постсовковые барсики. Что между ними общего? Тупо ничего. Не прочувствовать нашему барсику ни задор и озорство Витткоп, ни кипение воображения Батая или Жене. Я видал лишь одного человека, который молился на Жене. Это мой друг, абсолютно западной формации человек. Натурал, причём.