интервью Серонхелии журналу КВИР [неофициальное]

- Знаешь, мне всегда хотелось сделать откровенно идиотское интервью. Такое, в котором вопросы будут еще более идиотские, чем те, которые обычно задают президенту. Мне показалось, что сейчас выдался такой случай. У тебя можно спрашивать, есть ли душа у чайного пакетика и сколько ведьм поместится на голове Тины Канделаки в полнолуние. Но, к счастью, понял, что эпатировать эпатирующего - дело бесполезное. Поэтому будут с тобой просто, как на причастии. Итак, объясни для начала, почему ты, Сережа Дудник, называешься Серонхелией?

Это испанский вариант имени Сергей. Я же великая выдумщица. Вот тебе еще варианты: Сергий, Серчитта, Серюша, Серюха (сивуха), Сенюха, Серхио, Серочелли, Серочелла, Серочетти, Серинита, Серонюта, Серинюта, Серутти, Серган, Сергана, Сергания, Серганита, Серганалия, Сергазма, Серганстр, Сенюла, Селюня, Серинада, Серининадо, Сериоченьнадо, Серисий, Серисия, Сериситто, Серичетто, Серичетта, Серичетия, Серличетта, Серлачитта, Сералуз, Серлучитта, Серюня, Серлуна, Серлунитта, Сериния, Серполуния, Серетти, Серетта, Серитан, Серитана, Сеританалия, Серанита, Серитакс, Серипаха, Сергесса (пидресса), Сергечитта, Сергуся, Серговера, Сертера, Сертерия.

- Когда ты снял свое первое видео? О чем оно было?

Первое, что я сняла – гей-порно. Я дрочила в ванной и ржала конём, когда кончала. А первое видео, которое я выложила на ютьюб – в мае 2009 года увертюра под Александра Вертинского на песню Пиколо Бамбино. Меня снимала во Львове моя подруга Алиса на кассетную камеру. Она известна своими документалками в Штатах и снимала обо мне, редакторе гей-журнала Один з нас (я 5 лет уже выпускающий редактор), очередной полный докметр. Под Вертинского я фриковала. Мы тогда фриковали с Алисой во Львове, слушали песню Минуточка Вертинского, ходили по магазинам и, увидав надписи на продуктах «без ГМО», мы выкрикивали: без Гомофобно-Мизогинного Онанизма! Алиса и Серонхелия из страны чудес.

Тогда у меня вовсе не было мысли сливать это на ютьюб, ставить свое очко на конвейер, пиарить и раздувать до коммерческой успешности. Эта мысль говном всплыла где-то после дюжины роликов.

- Серонхелия испробовала уже многое: засовывала апельсиновый фаллоимитатор в зад, испражнялась, разговаривала анальным отверстием и, конечно же, демонстрировала половые органы. Расскажите, пожалуйста, о своих планах на будущее? Спрашиваю об этом так рано, потому что дальше гораздо более важный разговор.

На сексуальную тематику лучше ведутся. Я хочу быть понятой большей аудиторией, посему клепаю много абсурдных трешевых видео. Как ни крутись, а жопа всё равно сзади. Посему и впереди будет без неожиданностей. Опыт, сестра, жизненный опыт...

У меня часто спрашивают, сколько сантимеров мой член в длину и сколько в диаметре? В будущем планирую измерить член штангенциркулем и заснять этот процесс на видео, чтобы быть предельно точным. Или снять, как я брею свои наружные половые органы или как записываю монологи своей брезентовой вагины. Или снять, как я трахаюсь с кем-то пучком, триптихом, скажем, или как я дотягиваюсь языком до своих сосков.

Ещё планирую завести партнёра. Не любовь. Любовь - миф народных масс (или чтоб за секс не платить). За любовь или принимают спермотоксикоз, или выдают желание сесть кому-то на шею. Планирую жить на Марсе – как только там потеплеет. Я же утка-гомосятус (гомосексуальная утка (слово "гомосятус" - один из многих неологизмов, которые я придумала)! Планирую клюв нарастить и перепонки между пальцами, чтоб были. Мульт Queer Duck знаешь?

- Комментарии, которые тебе пишут - это, довольно часто, пожелания смерти, которые отличаются только способами самоубийства. С "годами" ты научился реагировать?

Ну, это тоже своего рода перформанс: феерия быдла. Смотрите, любуйтесь... В таком окружении просто дышать - и то уже вызов. Так что чуть больше или чуть меньше эпатажа - не существенно. Гомофобия - это раковая опухоль человечества. Когда какое-то мудло особо достаёт меня, у меня возникает едва сдерживаемое желание обрезать ему хуй по самый подбородок!

Гитлер уничтожал гомосексуалов в концлагерях, советские вожди перевоспитывали гомосексуалов без всякого успеха в ГУЛАГе, Фидель Кастро высылал гомосексуалов из страны, сейчас талибы закапывают гомосексуалов заживо в землю. А у нас до сих пор Сталин – герой.

Читаю терабайты говна. Каждый день мне пишут вроде: «очистим страну от пидарасов!! слава России!» Хочешь очистить Россию - убейся ап стену»... И нахуя мне твоя Россия, кстати, если я - в Украине? Тили-тили, трали-вали, чтоб вас, сук, четвертовали.

Интересно, в каком кругу дантового ада сидят насильники над естеством геев?

- Но все же любой блогер существует ради своих читателей/зрителей. Им Серонхелия известна, а что ты знаешь о своих подписчиках (поклонниках и гонителях), есть их коллективный потрет?

Разная публика. Скажем, фанаты Alejandro или Криса Крокера. Они немного пересекаются, но не полностью. Я хожу по бутикам, надеваю высокие каблуки, шпильки и фоткаюсь. И знаешь, чем дешевле магазины, тем сильнее выгоняли. В Zara и в подземных бутиках - самый жлобский персонал. Зато в самых крутых, дорогих магазинах даже помогали фоткаться. Там, где туфли стоят штук 10 баксов – там другой подход к клиенту, с европейскими ценностями. Я узнаю этот персонал в моей аудитории в интернете. Люди космополитичные, бывавшие за бугром, и зловонные, озлобившиеся совки. В основном меня троллит жареная троллятина. Был один мент из Москвы, который написал мой адрес под видео. На его ютьюб-канале было много нецензурных комментариев о том, какой он скверный милиционер и где его гнали поганой метлой.

Меня боятся. Видят, что человек может быть настолько другим, и им от этого очень некомфортно.

- У себя в блоге ты сетуешь на то, что гей-движение в России (которого, на твой взгляд, вообще нет) не разделяет идеи Берроуза. "Его герой Ким Карсонс не голосует на референдуме за гей-браки и не пишет эссе о равноправии, а берет ружье и отстреливает гомофобов". Тебе, судя по всему, идеи Берроуза близки. Ты готов создать нечто вроде Гомосексуального фронта революционного действия и возглавить его как Ги Хокенгхейм? Или твои слова - это не более чем устрашающая тарантелла?

Я фанат Берроуза и повсеместно цитирую Кима Карсонса, дескать, человеческий скот тучнеет и готовит себя к убою. Да, я, как и Берроуз, радикален и трансгрессивен. Я уже создал такой революционный фронт – это мой журнал и мои блоги с внушительным количеством радикальных статей. Я очень люблю фразу Хокенгхейма, который вдохновлялся Стоунволлскими бунтами: Rather than being lovers in order to breathe, we are queer in order to escape asphyxia, которую я перевела так: Вместо того чтобы любить и дышать, мы, геи, пытаемся избежать удушья.

Выскажусь о гей-движении. ЛГБТ-сообщество страдает от разобщенности, нежелания работать себе во благо, инертности, от веры в сказки про себя самое. Разве не пошло встречаться с симпотным, умным пацаном, лапшать ему про любовь, трахаться с ним и в то же время ходить налево? Это не единичный случай, между прочим. И этим же минетным ртом наши пидарасы продолжают говорить о любви и верности, об идеалах ЛГБТ-движения...

Я не хочу, чтобы меня обсуждала толпа стереотипных пидарасов. Я не хочу участвовать в массовке.

По поводу стереотипов. Скажем, сериал Близкие друзья. Он мне не понравился. Я понимаю, что многим людям нужен такой сериал, чтобы они почувствовали себя не одинокими, чтобы примерили на себя тот или иной типаж, чтобы подсмотрели, как нужно действовать в той или иной ситуации. Но, по большому счету, всё это - для слабых, для сомневающихся, для запуганных. Если ты всё для себя решил, если ты договорился сам с собой, со своей сексуальностью, и в ладу с окружающим миром, то этот сериал для тебя - пустая трата времени. Кому-то он поможет решить/договориться/поладить, но я делал всё это без него.

- Больше твой экспрессии и феерических танцев мне интересен твой серонхельский язык, который ты создаешь из собственных неологизмов и туманных слов, взятых из чужих книг. Кого и почему ты читаешь?

Чтение – одна из моих вредных привычек. Люблю Аллена Гинзберга. Читаю Жоржа Батая и Жана Жене. Читаю французскую литературу, потому что она лучшая.

- Тебе не нравится Довлатов, а между тем у него есть замечательная фраза: он был одинок и непроницаем, как водолаз. Мне кажется, это во многом про тебя. Великая и одинокая Серонхелия откровенно признается в "недоебе", просит владельцев "заводов, газет, пароходов" оплатить ее проезд к платоническому возлюбленному Сашеньке. Какие муки переживает сегодня ее сердце?

Делаю переучет чувств. Моё сердце и глаза пропитаны анальной болью. До гей-свадьбы всё рассосется и зарубцуется. У меня ранимая душа, ой, анус. Ещё у меня мозг большой, носить тяжело. Довлатов писал рассказы. Рассказы не читаю. Не люблю, когда повествование быстро обрывается. У меня нет секса - мне не нужны машина для ебли или мясо. Я не хочу заглядывать в эту бездну - я боюсь взаимности.

Я переживаю муки полной свободы, а значит ненависти со стороны гомосексуалов. Они часто несвободнее натуралов. Я к гомосексуалам (педофилам, зоофилам...) толерантен, но не общаюсь с ними. Большинство из них - макабрические быдлоиды. Часто страшнее натуралов. И часто думают, что они личности уже только потому, что у них такая особенная ориентация. Может это и красит человека, но не для меня.

Вы можете помочь мне материально. Моя карточка: maestro 6762 4667 0715 7192 dudnik sergej.

- Многие, не я один, впервые увидев Серонхелию, подумали: "Хм... Наверное, у этого парня серьезные проблемы не только с головой, но и с родителями". Потом я узнал, что родителей у тебя нет. С этого момента мне многое стало понятно если не в тебе, то в твоем поведении. Ведь тебе, судя по всему, нечего терять. Впрочем, тогда ты еще был не Серонхелией, а Сережей Дудником...

Я не странный, я - обычная Серонхелия. Увы, нет чёткой границы между Серёжей и моим образом. Все думают, что я иногда вхожу в образ Серонхелии. Я по-разному могу проявлять свои чувства. Просто Сергей – эти избитые шесть букв мне в роддоме какое-то хуйло в паспорте начеркало. Я человек, а потом уже Серёжа и Серонхелия. Но окружающие так не думают.

Проблемы с головой у того, кто меня кличет гомосексуалистом. "Гомосексуалист" звучит оскорбительно, а термин неверен по сути. Окончание "-ист" обозначает, что человек "занимается" или "болен" гомосексуализмом (сравни: шахматист - тот, кто играет в шахматы, кокаинист - тот, кто употребляет кокаин). Когда же говорится "гомосексуал", то подразумевается, что это сущность человека, то, что от него не отделимо.

- О планах на будущее я уже спрашивал, но спрашивал Серонхелию, а не тебя лично. Каким ты видишь свое будущее? Тебя спасают правозащитные организации, убивают соседи или все-таки дано что-то третье?

Будущее? Ой, я не хочу тут порнуху разводить! Ты не поверишь, но мои сварливые соседки влияют на ориентацию мужиков в моём дворе, поэтому уже полдвора пидарасов у меня в доме. В будущем меня, вероятно, покалечат, изувечат, и я буду стараться соответствовать ролевым стереотипам вроде такого: девушкам за поебаться пацаны должны полцарства. В будущем я стану натуралкой – сразу после построения коммунизма.

Ой, и еще, пожалуйста, ответь, влиял ли на тебя как-то Крис Крокер? И если бы ты вступился сегодня за какую-то медийную персону, то за кого?

Ни за кого! Поклоняйтесь мне, пока я не стала требовать даров! Слава Серонхелии, слава Серонхелии! Воистину слава! Воистину слава! Во веки веков!

Я переебла столько медийных персон, что теперь смотреть на них не могу без содрогания... Да, я такая! Того же Митю Кузьмина. Пассива большого за его доброту!

Медийные персоны каждый раз спрашивают меня о гей-парадах. Я говорю этим мудакам, что нам еще до гей-парада далековато, к сожалению. Народ живет кто в совке, кто в религиозном бреду, кто-то мечтает о хуторянско-шароварной Украине, кто-то - о втором пришествии Гитлера или о первом пришествии Путина. Геи разобщены. С кем идти на гей-прайд? Людям нужны крестовые походы и газенвагены.

А Крис Крокер – моё всё!

Валер, сколько идей для следующих видеосюжетов ты мне подкинул этим интервью!

Мои курочки, мои зрители сидят в коробочке моего ютьюб-канала и тщетно пытаются нащупать поле моих интересов. Но они даже не представляют, какую немыслимую внутреннюю работу мне пришлось над собой сделать. Зрителям вовек не постичь масштабы моей личности, опыта и широты моих взглядов.

Никто не знает о моём прошлом, никто и не узнает. Ибо никто не знает, как живут дети из интерната и как они пропадают. Читатель не сможет идентифицировать себя со мной (особенно – читатель гей-журнала), пощупать мою прошлую шкуру. Моё прошлое – бесконечная тупая пизда. Такое колхозное детство даже сложно представить. Я жила на отшибе всякой цивилизации, в селе, где находился интернат (инкубатор). Меня бросили в роддоме, с тех пор я одиночка по жизни. Интернат имени урода Макаренко в Донецкой области, вокруг степь. Вместо уроков мы ходим обрабатывать поле, копать, собирать траву, из которой плетут веники, чтобы их продать и сделать доход директору. За успехи в учёбе там чмырили – публично, на линейках. Интернат – помещение закрытого типа, и за то, что я написал в местную газету штук пять эссе, которые напечатали, – воспитатель натравила на меня старосту, чтобы он меня поколотил. Он меня избил. Вся школа этому радовалась. Я закончил 11 классов, и в 11-м классе помимо меня и ещё пары человек никто не умел читать. Вокруг одни имбецилы, включая преподавателей. Преподаватели были крайне безграмотны, некоторые – с психиатрическим диагнозом в карточке. Вся система интерната стоит на взаимном взыскательном унижении. Воспитатели чмырят детей, а те, когда подрастают, чмырят воспитателей. Детям сызмалу втирают, что они не должны были родиться, а значит, они уроды. Я долго над этим думал и понял, что именно поэтому дети выходят из интерната морально изуродованными, нюхают клей, воруют и убивают.

Всё это пахнет Совком. Когда я оттуда вышел, я был имбецилом, умеющим читать. Я этого никому не говорю, ибо в это никто не поверит. Вот почему я ненавижу лубочных совков и любой формалин вокруг них.

Как и где ты жил после интерната?

Я жил в Донецке. Поскольку мне негде было жить, я каждый год без экзаменов вступал в училище. У меня их было пять. Вестимо, все ремёсла в училищах меня не интересовали, я же великий филолог. Я не учился. Меня до совершеннолетия не имели права отчислять и выбрасывать на улицу. Это была бесконечная круговерть, я перебегал из училища в училище, но рожи везде были одинаковы. И везде возникали одинаковые ситуации, когда я получал тумаков. Из предпоследнего училища меня, как дворнягу, вышибли пинком. Это было 30 января, на моё 18-тилетие. И с этого дня по октябрь я жил на улице. Сначала я ночевал в подъездах, и местные жильцы пинали меня и гнали к бомжам. Потом я ночевал в сырых зловонных подвалах, падал от голода в обморок. В марте я стал ночевать на скамейках. Было очень страшно. Я простудил себе почки. Целыми остались у меня только шесть передних зубов, остальные загноились и раскрошились – я ведь не чистил зубы. От зубной боли я кричал и падал на дорогу, на шоссе чуть ли не под колеса машин. Вызвали скорую, но ведь скорая бомжей не обслуживает... Сейчас я вылечил зубы, а вот почки и язвы желудка – нет.

Пару раз я воровал шоколад и одежду. Воришка из меня был неуклюжий. Мне было жутко холодно, я как-то переоделся в примерочной и беспонтово вышел. Меня охрана провела к себе, сфоткали (в этом магазине с названием Амстор до сих пор висит моя фотка у входа среди других, вверху написано «преступники»), вызвали ментов и отвезли в участок. День я просидел в КПЗ. Меня отпустили из жалости – узнали, что я сирота и учился в национальном универе на журналистике.

А в магазине Обжора на пл. Ленина я попался на краже шоколада, и меня с полчаса хуярил ногами что есть мочи малорослый охранник (каждый раз какие-то зашоренные карлики хуярят), бывший мент, и заставлял меня у него отсосать. Я его умолял, чтобы он не звал ментов. Он согласился в обмен на мобилку и вещи, когда я судорожно крючился на полу от боли. Меня еще никогда так сильно не пиздили. Сейчас, когда я по капле выдавливаю с кровью и потом свое прошлое, возвращение в Донецк было бы воистину проклятьем и гангреной в пустоши, долгой одиночной мучительной смертью.

Сейчас у меня нет прописки. Без нее я не могу лечиться, ходить в библиотеку или просто уехать из этого быдлостана. По сути, у меня нет самых простых гражданских прав. Хочу, чтобы этот ебаный Хохлэнд подорвали к ебеням террористы. Вместе со мной. Смерть быкам! Здесь книги не издаются именно потому, что помимо тюремного быдла тут нихуя нет.

Потом я пару раз подставлял очко за гречку. Оба пидараса оказались мерзкими и богобоязненными. Я называю это карнально-приапическим периодом моей жизни. Я так плохо выглядел, что во мне никто не хотел видеть сексуальную хрюшку. И у меня не было ни копейки, чтобы выйти в интернет и схлестнуться с каким-нибудь гомосексуальным чмом.

Как Жан Жене, я воровал книги. Я знал, что сдохну, и мне очень хотелось перед смертью почитать что-нибудь феерическое. Я слямзил томик Беккета. Книга оказалась паршивой, зато с суперобложкой и цена феерическая.

Летом 2007 года моя подруга Алиса привезла меня в Киев. В сентябре я нашел приют для туберкулёзных бомжей и чудом поступил в следующее училище. Меня снова за скрытность били малолетки, а в феврале отчислили. К счастью, меня из сочувствия взял жить Стас, мой друг и главред нашего журнала. Так я стал редактором.

Читателей целую в рот восемь раз не вынимая.