Вот ужо заебу вас в рот и в жопу.

ебал я в рот и в жопу ваши духовные скрепы,

ебал я в рот и в жопу ваши традиционные ценности,

ебал я в рот и в жопу ваши крокодиловы слёзы

о самой читающей (и самой расстреливающей писателей) стране,

ебал я в рот и в жопу вашу «глубокую тревогу»

об «оскудении мысли и, как следствие, одичании душ»

у народа, ежедневно растлеваемого официальными media,

ебал я в рот и в жопу ваши секции и пленарные заседания,

ваши комитеты и комиссии, банкеты и фуршеты,

ебал я в рот и в жопу вашу фамильную гордость,

крыловские гуси, годные лишь на жаркое.




А ночью ко мне пришёл мой любимый мальчик,

мечтающий писать, но падающий без сил каждый вечер

после двенадцатичасовой смены в обувном магазине,

и всю ночь и всё утро я ебал его в рот и – не в жопу,

в пизду, у транссексуальных мальчиков есть пизда,

целовал его тело, спускаясь от шеи всё ниже,

осторожно обходя не зажившие после мастэктомии соски,

впивался ртом ему между ног, намертво обхватив его бёдра,

чтобы он, дёргаясь от невыносимого наслаждения,

не расшиб голову об изголовье кровати,

обнимал, обессиленного, свернувшегося в клубочек,

и баюкал, и шептал по-французски слова любви,

и с поздним ноябрьским рассветом, безнадёжным, как жизнь в России,

подумал:




нельзя ебать в рот и в жопу духовные скрепы,

нельзя ебать в рот и в жопу традиционные ценности,

нельзя ебать в рот и в жопу надежды и чаяния русской интеллигенции,

толкущейся в очереди перед металлоискателями

ради того, чтобы сплясать на подтанцовке перед царём Иродом,

и сетующей, что для живых классиков нету спецпропусков:

это негигиенично – засовывать хуй в гниль и тухлятину,

можно подцепить дурную болезнь – патриотизм головного мозга,

сифилис духа, патриархат половых и печатных органов,

нет уж, товарищи потомки и примкнувшие к ним подонки,

сами кишите в этой своей трупной жиже,

а я поберегу свой хуй для моих любимых,

для любимого рта, любимой пизды, любимой жопы,

живых и чистых, убелённых гигиеной и любовью.